Жертвы сланцевой контрреволюции пополнились отказом компании Chevron разрабатывать сланцевых месторождений в Румынии. Еще ранее, компания объявила о закрытии аналогичного проекта в Польше. Общий вердикт для сланцевых проектов – неконкурентоспособность с прочими инвестиционными возможностями.
Бурение сланцев в Европе существенно отличается от подобных разработок в США. Густозаселенная местность не дает возможности массового бурения, в некоторых местах имеется дефицит воды. Кроме того, местное экологическое законодательство достаточно некомфортное для массовых буровых работ. Если прибавить к этому однозначно негативную реакцию местного населения, то перспективы сланцевой добычи на территории Европы ставились под сомнение даже в период более высоких цен на нефть.
Теперь же, в период понижения цен на углеводородное сырье, перспективы сланцевых проектов выглядят еще более туманными. В планы энергетической безопасности Европы требуется внести все более серьезные коррективы. Они тем более необходимы, что помимо нерентабельности сланцевой добычи, выявились и серьезные расхождения фактической и ожидаемой добычи. При том, что в странах Европы имеются значительные залежи нефтеносных сланцев, сама добыча оказалась более сложным мероприятием а богатство конкретных месторождений – существенно более скудным относительно первоначальных оценок. Именно этот факт погубил все польские планы по достижению газовой независимости, а при удаче и самостоятельном экспорте газа в другие страны Европы. Занимая второе место в Европе по запасам сланцевого газа (148 трлн. куб. м.), Польша пока сидит на этом сокровище, не в состоянии извлечь его современными технологиями. Близкое к этому разочарование испытывает и Румыния, с ее пятыми запасами. Намного раньше разочарование постигло и страны Балтии.
Т.о., сланцевая революция на европейский лад закончилась ничем – остается ждать взлета цен на энергоносители, либо плодов технического прогресса, повышающего эффективность добычи при меньших экологических рисках. Пока компаниям не до того, но кто знает, что будет через 10-20 лет?